Рокфеллер история успеха

Джон Дэвисон Рокфеллер — старший

«Я всегда старался превратить любую катастрофу в новую возможность.»

Его называли дьяволом, и к концу жизни Джон Дэвисон Рокфеллер-старший действительно стал на него похож. Абсолютно голая, костлявая голова — ни волос, ни бровей, ни ресниц, ни усов, тонкие губы в ниточку и маленькие, внимательные, жесткие глаза.
Жены рабочих пугали им детей: «Не плачь, а то тебя заберет Рокфеллер!»Парадокс заключался в том, что самый богатый человек в мире больше всего гордился своей безупречной моралью: его воспитывали в строгих правилах, и он следовал им всю жизнь….
(«Это был очень тихий мальчик, — через много лет вспоминал один из горожан, — он всегда думал». Со стороны Джон выглядел рассеянным: казалось, что ребенок все время бьется над какой-то неразрешимой проблемой. Впечатление было обманчивым — мальчик отличался цепкой памятью, мертвой хваткой и непоколебимым спокойствием: играя в шашки, он переводил партнеров, за полчаса думая над каждым ходом, и не проигрывал никогда. «Ты же не считаешь, что я играю для того, чтобы проиграть» Строгое, обтянутое сухой кожей лицо Джона Дэвисона Рокфеллера и его лишенные мальчишеского блеска глаза по-настоящему пугали окружающих. Радоваться жизни он не умел никогда.
Зато Джон был очень практичным юношей: он умел извлечь пользу даже из слабостей своих родственников. Дед был слабовольный, дружелюбный и разговорчивый, и ребенок раз и навсегда вытравил в себе благодушие и болтливость — он решил, что эти качества присущи неудачникам. Его мать отличали трудолюбие, верность долгу и железная воля — повзрослев, Джон будет работать с рассвета до первых звезд, силой удерживая себя от воскресных занятий бухгалтерией. А гениальный махинатор Уильям Рокфеллер питал нежную, почти чувственную любовь к деньгам: он любил высыпать ассигнации на свой письменный стол и зарывать в них руки, а однажды вышел к детям, помахивая скатертью, сшитой из банкнот … Его страсть передалась сыну.
Джон Рокфеллер не стал ни развратником, ни двоеженцем, на него в отличие от папы никогда не подавали в суд по обвинению в изнасиловании, но тем не менее он многому научился у отца. С раннего детства он занимался бизнесом: покупал фунт конфет, делил его на маленькие кучки и с наценкой распродавал собственным сестрам, ловил диких индюшат и выкармливал для продажи. Вырученные деньги будущий миллиардер аккуратно складывал в копилку — скоро он начал одалживать их отцу под разумный процент.
Мало кто знал иную, человеческую сторону его натуры. Свойственные людям чувства Джон Дэвисон Рокфеллер спрятал в самый дальний карман и застегнул его на все пуговицы. А между тем он был чувствительным мальчиком: когда умерла его сестра, Джон убежал на задний двор, бросился на землю и так пролежал целый день. Да и повзрослев, Рокфеллер не стал таким чудовищем, каким его изображали: как-то он спросил про одноклассницу, которая ему когда-то нравилась (всего лишь нравилась — он был высоконравственным юношей); узнав, что она овдовела и бедствует, владелец «Стандарт ойл» тут же назначил ей пенсию. Судить о том, какой он был на самом деле, почти невозможно: все мысли, все чувства, все желания Рокфеллер подчинил одной великой цели — обязательно разбогатеть. Он превратил себя в идеальную бизнес-машину, аппарат для производства деловых идей, эксплуатации подчиненных и подавления конкурентов. Все, что могло этому помешать, было отвергнуто: Джон Дэвисон должен был или умереть от переутомления, или стать богачом. А потому, что он превратился не просто в состоятельного человека, а в самого богатого человека в мире, Рокфеллер был обязан гениальной интуиции и сверхъестественному деловому чутью — качествам, которые не смогла разглядеть даже его собственная мать, что знала Джона как свои пять пальцев.

Ему исполняется шестнадцать лет, и он уезжает в Кливленд: прилично одетый молодой человек с костлявым лицом обходит крупные фирмы и просит владельцев о встрече. Это продолжается шесть дней в неделю шесть недель подряд — Джон Рокфеллер ищет место бухгалтера. Стоит невыносимая жара, но молодой человек в плотном черном костюме и темном галстуке упрямо шагает от одного офиса до другого — возвращаться на ферму Рокфеллер не хочет.

26 сентября фирма «Хьюитт энд Таттл» взяла его на работу помощником бухгалтера — этот день Рокфеллер будет отмечать как свое второе рождение. То, что первую зарплату ему выдали только через четыре месяца, не имело никакого значения — его пустили в сияющий мир бизнеса, и он бодро двинулся к заветным ста тысячам долларов.

Джон Рокфеллер вел себя так, как мог бы вести влюбленный: казалось, что тихий бухгалтер находится в состоянии эротического безумия. В порыве страсти он дико кричит в ухо мирно работающему коллеге: «Я обречен стать богатым!» Бедняга шарахается в сторону, и вовремя — радостный крик повторяется еще два раза. Рокфеллер не пьет (даже кофе!) и не курит, не ходит на танцы и в театр, зато получает острое наслаждение от вида чека на четыре тысячи долларов — он все время вынимает его из сейфа и рассматривает снова и снова. Девушки зовут его на свидание, а молодой клерк отвечает, что может встречаться с ними только в церкви: он ощущает себя избранником Божьим, и искушения плоти его не волнуют. Рокфеллер знает, что Господь благословляет праведных, и превращает свою жизнь в постоянный подвиг — он приходит на работу в 6.30 утра, а уходит так поздно, что ему приходится обещать самому себе заканчивать свою бухгалтерию не позже десяти вечера. И Бог дает ему то, что он хотел.

Истинная любовь сметает все преграды: Джон Рокфеллер был без ума от денег, и они шли к нему косяком. Когда он чувствовал, что их можно спугнуть, — Рокфеллер становился нежный и вкрадчів, когда нужна была сила — боролся за них, не думая о последствиях. Ему исполнилось двадцать пять, знакомые думали, что он навсегда обручен с бухгалтерскими счетами. .. Но в жизни всегда есть место чуду — одна девушка ждала Джона Рокфеллера вот уже девять лет.
Лаура Селеста Спелмен родилась в богатой и уважаемой семье. Она много читала, пробовала себя в литературной редактуре и подходила Рокфеллеру по всем статьям. Лаура была типичной пуританкой: танцы и театр казались ему олицетворением порока, зато в церкви она отдыхала душой … Всем цветам будущая миссис Рокфеллер предпочитала черный.
Они познакомились еще в школе: он признался ей в любви — она ответила, что сначала ему надо чего-то достичь в жизни, найти хорошую работу, стать состоятельным человеком … Со стороны эта история кажется безмерно печальной, но на деле все было иначе.
Костлявый мальчишка к этому времени превратился в высокого, подтянутого и очень привлекательного молодого человека, а Лаура (домашние звали ее Сетти) стала хорошенькой девушкой. Она прекрасно разбиралась в музыке (три часа ежедневных занятий на фортепиано!). Рокфеллер тоже неплохо музичив (его упражнения раздражали поравшусь по хозяйству Елайзу). К тому же Джону Рокфеллеру не удалось заморозить себя окончательно — Сетти знала, что он мог быть очень добрым человеком.
За бриллиантовое кольцо Рокфеллер заплатил 118 долларов — для него это был настоящий подвиг. Повторять его он не стал: свадьба была скромной, дом, в который перебрались молодые после свадебного путешествия, Рокфеллер снял по дешевке, слуг у них не было. К этому времени ему принадлежал крупнейший в Кливленде нефтеперерабатывающий завод, родители невесты были состоятельными и уважаемыми в городе людьми, но сообщения о свадьбе в газетах не появилось — он не любил, когда о нем говорили. Подчиненные и конкуренты боялись Рокфеллера как огня, а жена считала его добрым человеком.
Ровно в 9.15 он появлялся в «Стандарт ойл», понемногу превращается в одну из крупнейших компаний страны. Высокая фигура, бледное, чисто выбрито лицо, в руках — зонтик и перчатки, на голове — белая шелковая шляпа, из манжет выглядывают черные оніксової запонки с выгравированной на них буквой «R». Рокфеллер тихо приветствует подчиненных, справляется об их здоровье и черной тенью просачивается в дверь своего кабинета. Он никогда не повышает голоса, никогда не нервничает, никогда не меняется в лице — вывести из себя его невозможно. Однажды к нему ворвался разъяренный подрядчик, который кричал полчаса без перерыва. Все это время Рокфеллер сидел уставившись в стол, а когда разъяренный, красный как рак толстяк выдохся, поднял невозмутимое лицо и тихо сказал: «Извините, пожалуйста, я не уловил, о чем вы говорили. Нельзя повторітьN ..»

Он обедал в раз и навсегда установленное время: когда молоко с печеньем было съедено, хозяин «Стандарт ойл» совершал обход своих владений. Рокфеллер шел размеренной походкой бесшумной — определенное расстояние он всегда проходил за одно и то же время. Перед столами своих клерков Рокфеллер возникал как чертик из табакерки, сладко улыбался, спрашивал, как идет работа, и люди приходили в ужас. Рокфеллер был хорошим хозяином — жалованье он платил выше, чем кто-либо другой, назначал отличные пенсии, выдавал больничные — но с теми, кто ему противоречил, обрабатывают безжалостно. Для подчиненных у него всегда находилось доброе слово, и все же они его смертельно боялись. Ужас, который он внушал, носил мистический характер — его собственный секретарь уверял, что никогда не видел, как Он входит и выходит из здания компании. Очевидно, он пользовался за тайными дверями и секретными коридорами (недоброжелатели поговаривали, что миллионер влетает в свою контору через дымоход). Пугал и его дом: спартанская обстановка, тихие голоса, немногословны, выдрессированные дети. О том, как дружно здесь живут, знали только его жители.

Владелец «Стандарт ойл» учил детей музыке, плавал вместе с ними, бегал на коньках; если кто-нибудь из маленьких ночью хныкал, Рокфеллер
тут же просыпался и мчался к его постели. Он никогда не ссорился с женой, трогательно заботился о матери. Элиза состарилась, начала болеть, и когда случался очередной приступ, Он бросал все дела, ехал к ней и сидел у ее кровати, пока матушке не становилась лучше. (Зато двое его детей пошел на гражданскую войну брата чуть не умерли от голода, и тот унес их тела из семейного склепа: «Не хочу, чтобы они лежали в земле этого монстра!» А уже в бизнесе он был абсолютно безжалостен.

Поговаривали, что капитал Рокфеллера равна пяти миллионам долларов. Это было не так — в восьмидесятые годы XIX века его компания оценивалась в $ 18 миллионов (современный эквивалент — $ 265 миллионов). Рокфеллер вошел в двадцатку самых богатых и могущественных людей страны и начал наступление на конкурентов: он заключил соглашение с железнодорожными королями, и те подняли тарифы на перевозки. Мелкие нефтяные компании разорялись, крупные капиталисты переуступал Рокфеллеру свои пакеты акций: вскоре он стал монополистом на нефтяном рынке и смог установить собственные, запредельные цены на нефть, которая в начале двадцатого века стала стратегическим товаром. Началась дредноутная гонка: великие державы строили все больше огромных линейных кораблей, топливом для них служил добывался из нефти мазут. «Стандарт ойл» превратилась в транснациональную компанию, ее интересы распространились на весь земной шар, состояние Рокфеллера исчислялось в десятках, а затем и сотнях миллионов долларов. На рубеже веков он был признан самым богатым человеком в мире: газеты писали, что состояние Рокфеллера приблизилось к восьми с половиной миллиардам долларов. Его монополию называли «самой, мудрой и самой нечестной из всех, когда-либо существовавших».

Рокфеллер знал, что, богатея, он выполняет Божье предопределение — в протестантской этике достаток рассматривался как благословение свыше. Его сотрудники вспоминали, как во время одного из совещаний, где говорилось о невеселых перспективах компании (речь шла о том, что электрическое освещение вскоре вытеснит керосиновое), Рокфеллер поднял руку к небу и торжественно произнес: «Господь позаботится!» И он позаботился — началась Первая мировая война, и все военные флоты перешли на нефть.

Согласно протестантской веры богатство не привилегия, а долг — часть того, что Рокфеллер зарабатывал, он начал раздавать. Когда Джон Дэвисон начинал, его состояние исчислялось в тысячах долларов, и все деньги шли в дело. Теперь, когда у него были сотни миллионов, пришло время для богоугодной благотворительности. На месяц к Рокфеллеру приходили пятьдесят тысяч писем с просьбами о помощи — по мере возможности он на них отвечал и отправлял людям чеки. Он помог основать Чикагский университет, учреждал стипендии, выплачивал пенсии — все это оплачивал потребитель, которого Рокфеллер заставлял выкладывать за керосин и бензин столько, сколько было нужно «Стандарт ойл». Половина Америки мечтала выцыганить у Джона Дэвисона Рокфеллера побольше денег, другая половина была готова его линчевать. Рокфеллер старел; страсти, кипевшие вокруг, действовали ему на нервы. Порой он вздыхал: «Богатство — или великое благословение, или проклятие».

Воспитание детей тоже было обязанностью: им предстояло унаследовать огромное состояние, а это было большой ответственностью. Рокфеллер знал, что Божий дар нельзя пустить по ветру, и из всех сил приучал детей к труду, скромности и неприхотливости. Джон Рокфеллер-младший позже говорил, что в детстве деньги казались ему загадочной субстанцией: «Они были вездесущи и невидимы. Мы знали, что денег очень много, но знали также, что они недоступны». Для того, кого до восьми лет одевали в девичьи платья (Рокфеллеры донашивали друг за другом старые вещи, а второго мальчика у них не было), будущий миллиардер высказался очень мягко.

Джон Рокфеллер-старший создал дома макет рыночной экономики: он назначил дочь Лауру «генеральным директором» и велел детям вести подробные бухгалтерские книги. Каждый ребенок получал два цента за убитую муху, десять центов — за заточку одного карандаша и пять — за час занятий музыкой. День воздержания от конфет стоил два цента, каждый следующий день оценивался уже в десять центов. У каждого из детей была своя грядка в огороде — десять выдернутых сорняков стоили один пенни. Рокфеллер-младший зарабатывал пятнадцать центов в час за колка дров, одна из дочерей получала деньги за то, что по вечерам обходила дом и гасила свет. За опоздание к завтраку маленьких Рокфеллеров
штрафовали на один цент, они получали по одному кусочку сыра в день, а по воскресеньям им не позволяли читать ничего, кроме Библии.

Сетти ходила в собственноручно латанных платьях и ни в чем не уступала мужу: расщедрился Рокфеллер собрался было купить детям по велосипеду, но жена сказала, что лишние велосипеды в доме не нужны: «Имея один велосипед на четверых, они научатся делиться друг с другом …»

И все же Джон Дэвисон Рокфеллер чувствовал себя прекрасно. Тяжелым ударом стала потеря любимой жены («В моей жизни была единственная возлюбленная, и я счастлив, что обладал ею».), Но он взял себя в руки и прожил почти до ста лет: такой срок Рокфеллер поставил себе сам и не дотянул до него каких-то два года.

К этому времени Америка превратилась в страну автомобилей (а бензин, как известно, делается тоже из нефти), и богатство Рокфеллера увеличилось до совершенно фантастических размеров. Джон Дэвисон постарел, но оставался крепким и бодрым «Это компенсация за отказ от театров, клубов и легкомысленных развлечений, которые давным-давно подорвали здоровье многих моих знакомых».). Теперь он мог позволить себе то, чего был лишен в детстве: Рокфеллер увлекся спортом, выучился отлично играть в гольф и освоил гоночный велосипед. Старик ездил отпустив руль и держа над головой раскрытый зонтик; окружающие ахали, и здесь он вскакивал обеими ногами на седло. Он полюбил женщин: во время автомобильных прогулок его обычно сопровождали две красивые спутницы — их колени были предусмотрительно прикрыты шалью, из-под которой Рокфеллер не вынимал рук. Под конец жизни он стал похож на людоеда.

Рокфеллер заболел алопецией, и у него выпали все волосы на теле. Без бровей, ресниц и усов он стал по-настоящему страшен: окружающие шарахались — казалось, что им навстречу шагает смерть. Дополнительную прелесть картинке придавало то, что Рокфеллер пристрастился к парики: в его коллекции были представлены все прически и все оттенки. К тому же он стал большим модником: теперь его любимый костюм состоял из желтой соломенной шляпы, синего шелкового пиджака и яркой японской жилетки, ансамбль завершали темные очки. В один прекрасный день Рокфеллера не узнал собственный президент, который давал обед в его честь «Что с тобой, ЧарліN Я мистер Рокфеллер!»). Журналисты намекали на то, что мультимиллионер впал в маразм, но это даже отдаленно не напоминало правду.

С возрастом разум не изменил Рокфеллеру. Он железной рукой правил своей империей: одна только «Стандарт ойл» приносила три миллиона долларов ежегодно (сегодня они равнялись бы пятидесяти миллионам). Ему принадлежали шестнадцать железнодорожных и шесть сталелитейных компаний, девять фирм, торгующих недвижимостью, шесть пароходств, девять банков и три апельсиновые рощи — и все это давало обильный денежный урожай. Но Рокфеллер не вникал в детали деловых операций: у него появилось более увлекательное занятие — он пытался переиграть смерть. Добившись всего, о чем мечтал, теперь он хотел дожить до ста лет: заветная дата была близка, и задача казалась выполнимой. Смерть представлялась ему таким же деловым партнером, как и все остальные, — ее тоже можно было обвести вокруг пальца. В 1935 году Рокфеллер
отпраздновал свой девяносто шестой день рождения, и страховая компания прислала ему чек на пять миллионов долларов. Это был первый случай за всю историю фирмы — по статистике до такого возраста доживает только один человек из ста тысяч.

Доктора прописывали Рокфеллеру диету, и он с удовольствием ее придерживался. Они назначали дозированные физические нагрузки, и он вяло крутил педали велотренажера, слушая проповеди по радио. До ста лет Джон Дэвисон Рокфеллер недотянул совсем немного: 23 мая 1937 года он умер от сердечного приступа.
Накануне они болтали с Генри Фордом: розпустується Рокфеллер назначил собеседнику встречу в раю. Форд хихикнул и ответил, что уж там-то они не встретятся. О том, где сейчас разговаривают Рокфеллер и Форд, знает один Бог (или черт — если они числятся по его ведомству), но империя Рокфеллера процветает.

Джон Рокфеллер до сих пор считается самым богатым человеком в истории США. Если сравнивать доллар того времени, и сегодняшний, то Уоррен Баффет, при всем к нему уважении, даже и рядом не стоял с самым знаменитым нефтяным магнатом в истории.

Многие люди обожали Рокфеллера, за то, что тот, будучи набожным человеком, изрядную долю своего дохода тратил на благотворительность.

Реально помогая и стране, и многим людям, которые жили в ней. В это же время для многих Он ассоциировался с дьяволом, который всегда брал то, что ему нужно в бизнесе. Независимо от ситуации. Именно такой человек и мог разбогатеть во времена нефтяного бума в США, который тогда можно было бы сравнить разве что с золотой лихорадкой или сегодняшним бумом интернет-стартапов … Можно было моментально заработать состояние, и так же быстро его потерять.